Провожала меня мать, начала в дверях рыдать слезами горькими
на дорожку табачку, да грузинского чайку, старушка сунула
и повёз нас приговор, за хребет уральских гор, мелькая сопками
где я молодость свою, в чёрной робе проведу с причёской босою.
Не плач родная мать, не смог твой сын понять
совсем элементарного, не надо воровать
прости родная мать, слёз горьких не унять
пройдут года, и встретимся, с тобою мы опять.
И пошли тихонько дни, появились на груди татуировочки
от нехватки витамин, вынул челюсть армянин, сосед по шконочке
с неба падает снежок, мои пальцы жжёт бычок, чешу я на прощёт
знаю точно год и день, когда мне откроют дверь, вернусь я снова к ней.
Не плач родная мать, не смог твой сын понять
совсем элементарного, не надо воровать
прости родная мать, слёз горьких не унять
пройдут года, и встретимся, с тобою мы опять.
Не плач родная мать, не смог твой сын понять
совсем элементарного, не надо воровать
прости родная мать, слёз горьких не унять
пройдут года, и встретимся, с тобою мы опять.
